Рута Ванагайте написала очень смелую книгу. Но в чем ее смелость? Она не открыла ни одного нового факта. Абсолютно все, о чем она пишет в своей книге, было давно известно литовским историкам. И мало того, что оно было известно историкам, так оно еще и было опубликовано в виде монографий к разного рода защитам диссертаций. Почему же именно ее книга взорвала литовское общество?
Она отвечает на этот вопрос весьма просто. Книги, написанные историками, никто не читает. Они могут писать все, что угодно, но поскольку их никто не читает, раскрытие правды им не грозит опасностью. Правда, написанная языком научных терминов – умирает. Никто не в состоянии проникнуть в закрытый специфической терминологией смысл написанного. Но историки (по крайней мере) литовские, все еще хотят, чтобы данные, которые они собрали, были полезны. И поэтому они помогли Руте написать ее книгу. Обычному человеку с улицы подобное бы не удалось.
О чем же пишет Рута в своей книге? Она пишет о простых людях, которые являлись или до сих пор являются, чьими то дедушками и бабушками. Они до сих пор ходят по литовским городам, и до сих пор сидят на стульях, которые они забрали у своих еврейских соседей.
Очень простыми, доступными словами, описывает Рута свою книгу во время выступления у Светланы Алексиевич. Она описывает путь, которым она шла, и который ее привел в итоге, к написанию этой книги.
Все началось с того, что Рута услышала лекцию историка, который не говорил, как обычно, что убийство евреев совершила кучка маргиналов, которые к тому же занимались убийствами под угрозой собственной жизни. Он сказал, что пирамида убийств начиналась с правительства, что вся гражданская администрация в этом участвовала. И убийцы были не изверги, а обычные люди, которые служили в литовских батальонах. Руту это шокировало до такой степени, что ей захотелось самой разобраться в процессе. А потом, ей захотелось написать книгу. Руте хватило смелости ее написать, а ее издателю хватило смелости ее напечатать. Возможна ли такая книга в Украине? Нет, не возможна. Ни один публицист, украинец по национальности, такую книгу не напишет, а если такую книгу напишет еврей – ему не поверят. Единственное, что в данном случае будет объединять Литву и Украину это то, что в обоих случаях будут утверждать, что книгу оплатил Путин. И мировое еврейство, конечно.
Половина родственников Руты тем или иным образом участвовало в Холокосте, но даже это не остановило женщину от написания этой книги. Старшие представители семьи с ней, конечно, не разговаривают. Она предала свой род. Она сказала правду и опозорила их на весь мир.
Я, точно так же как и Рута, ездила в свое время по местам Холокоста в Украине. Люди и в самом деле все помнят. Кто был полицай, а кто партизан. Кого после войны расстреляли, а кто договорился. Куда именно вели евреев, и у кого в хате есть еврейские вещи. Они знают. В селах все все знают. Это город обезличивает воспоминания. Это в городе трудно найти следы преступлений. А в селе все на виду. Но точно так же как в Литве бояться говорить правду. Особенно сейчас, когда правительство снова сделало шаг назад.
Рута описывает, как именно происходил процесс превращения человека в зверя. Так просто и вместе с тем так страшно. Сначала литовцы шли в эти батальоны от бедности, потом бороться с советскими активистами, потом они должны были охранять какие то места, потом конвоировать. А потом, они внезапно оказывались у ямы и должны были стрелять. И они стреляли. А в качестве компенсации за моральный ущерб им доставались еврейские зубы, еврейские вещи, скарб, оставленный евреями в домах. Сами дома, в конце концов. А сделать им, для получения всех этих вещей, нужно ведь было так мало. Всего лишь раздавить клопа. Именно так немецкая пропаганда рисовала и представляла евреев – клопы. Нет ничего плохого в убийстве клопа.
В чем сила книги от публициста? – Публицист статистику переводит в образы. До выхода книги в сознании литовцев были просто цифры – 200000 человек. А теперь это чьи-то зубы и разбитые о деревья детские головы. Или убитые родители, и после смерти, обнимающие своих, похороненных заживо детей. И теперь, вся Литва знает, что если у них дома есть антикварные вещи, доставшиеся им от бабушек, то пусть они должны задуматься о том, откуда в доме у их бабушек, бедных крестьянок, взялись эти вещи.
Кроме прочего, Рута отвечает на вопрос, – откуда взялся антисемитизм. И прямо обвиняет в антисемитизме церковь. И рассказывает, что еврейские убийцы каждое воскресенье приходили в костел и ксёндз отпускал им все грехи, не забыв напомнить, как сильно евреи провинились перед Христом. И до сих пор, старые жители Литвы искренне верят в то, что евреи делают мацу из крови христианских младенцев. Пропаганда настолько засела в головах людей, что тетя Руты, милая старушка, которая с мужем – гестаповцем сбежала в Америку, и прожила там долгую счастливую жизнь под чужой фамилией, услышав слово еврей, начала трястись от ненависти и кричать, что евреев надо убивать.
Писательница считает ситуацию в Литве уникальной, потому что соседи убивали соседей. И здесь ее подводит отсутствие исторического образования. К сожалению, Литва не была уникальна в этом вопросе. Литва была уникальна в другом. Когда жители очухались, и заметили, что за первые три месяца войны, они уничтожили 10 % своих граждан, они начали пытаться евреев спасать. И спасители при этом, боялись не немцев, а литовцев. Своих соседей, которые хотели угодить немцам, так как думали что те пришли навсегда.
Так же она считает недопустимым, что убийцам поставили памятники, и никого не интересует, что эти люди руководили массовыми расстрелами, в том числе и в Беларуси.
Главной мыслью этого выступления являлась идея того, что литовцы не могут делить граждан Литвы по национальному принципу на наших и не наших. Что все граждане Литвы – наши.
От аналогий с Украиной волосы встают дыбом, и очень хочется верить, что подобная Рута появиться и у нас. И чтобы избежать обвинений в предвзятости замечу, что на территории РФ, которая попала под оккупацию, происходило все тоже, что и в других оккупированных республиках. И поэтому русские отнюдь не являются счастливым исключением в ряду антисемитов.
