Сегодня мне приснился сон . И я его, для разнообразия, записала.
Действие было закручено вокруг неких существ, которые предложили мне работу воспитателя кошек. Точнее даже не воспитателя, а заводчика. Кошки им были нужны для перемещений в пространстве и времени. Я согласилась и вскоре ко мне пришла большая чёрная кошка. Через некоторое время начали появляться котята. Причём процесс их появления в доме никак не акцентировался. Они просто возникали. Дом существовал в нигде, но когда мне хотелось посетить какое то место- двери открывались и я оказывалась наедине с мечтой. Впрочем за год я посетила все места земного шара, и начала приставать к своим работодателям, чтобы они разрешили мне путешествовать во времени тоже. Они долго не решались, но я им объясняла, что могу держать себя в руках, и не буду пытаться ничего изменить в ходе истории, потому что это бессмысленно, и вообще меня больше интересует поиск пропавших документов, и мне разрешили. В итоге я прыгала по историческим периодам и пила чай со своими родственниками. Долго решала, в каком образе перед ними появиться. Мужском или женском. Приедешь женщиной- только с женщинами и говорить будешь, а мужчиной придёшь- так женщины с тобой не поговорят. Пришлось их вводить в состояние транса и стирать память о нашей встрече. Но чаще всего я просто наблюдала за из жизнью. В 1919 пришлось проснуться, потому что очень неприятно спать, когда у тебя на глазах вырезают всю семью. На границе сна и яви ко мне пришла прабабушка и сказала, – ну чего ты расстраиваешься, что было, то было. Напиши лучше обо мне.
И я написала.
#рахели
Рахели прожила долгую и очень странную жизнь. Последние пять лет она уже практически не могла выходить на улицу. Семейству было не до неё, и единственное, что ей оставалось – это вспоминать. Постепенно, она полностью ушла в свои воспоминания и не было ей никакого дела до окружающего мира.
Жизнь внутри тоже не была плавной. Рахели постоянно перемещалась во времени и пространстве. Но так даже было интересней. В голове что-то щёлкало и она из пятилетней девочки превращалась в замужнюю даму, а ещё через пять минут в шестнадцатилетнюю девушку , которая прячется в поле от очередных погромщиков. Рыжеволосая, стройная красавица постоянно притягивала к себе взгляды окрестных мужчин. В итоге отец не выдержал и отдал ее замуж первому еврею, который попросил ее руки. Пятнадцатилетняя разница в возрасте между женихом и невестой заботливого отца не смущала. Он и сам был старше своей жены на много лет и считал абсолютно нормальным такое положение вещей. Как только Рахель выйдет замуж, проблема ее безопасности будет проблемой ее мужа, а не отца, -думал Давид Немировский и такое положение вещей его более чем устраивало. Через месяц после шидуха сыграли свадьбу и Рахели отправилась в соседнее село. Туда ее на телеге отвёз отец. Рахель горделиво сидела на мешке с приданым и посматривала по сторонам. Ох уж это приданое, ни у кого не было таких удобных подушек и таких тёплых одеял. Семьдесят лет она возила их за собой по всему Союзу. Из Троянки в Покотилово и назад,а потом в Одессу. Из Одессы в эвакуацию, аж в Казахстан. Очень пригодилось белье то, в холодном Казахстане. Так удачно пригодилось, что родила Рахель сына в сорок один год, сначала думала, что от голода у неё все пропало, а оно вон как вышло. И вернулась Рахели из эвакуации и с одеялами своими, и с детьми. Повезло ей. У младшей сестры, перед самой войной, родилась девочка. Но не выдержала степных морозов. А мальчик Рахелин, мало того, что получился, так ещё и выжил, ни смотря ни на что. Не всем так везло. Но эвакуацию она вспоминать не любила, ей больше нравилось вспоминать детство. Постоялый двор, куча двоюродных братьев, папа. Папа.
Папу убили в двадцатом. На глазах у маленькой Ханы. Счастье ещё что ребёнка не тронули. Объяснить мотивы убийства соседи не смогли. Молча жались по углам и бормотали, что они не знают как так вышло, и что они больше не будут. И поэтому Хая может не боятся, ее с детьми больше никто не тронет. Хая молча таращилась на толпу. Склонности к языкам у неё не было, и ни русского ни украинского она не понимала. Хоть и прожила полжизни в этом селе. У неё был муж, были его братья, их жены, дети . Ей было с кем поговорить, и было кому сходить на базар. Да и в любом случае на базар они ездили в Покотилово, в котором каждый понимал идиш. Шутка ли, больше половины села были евреи. Не то, что у них, в Троянке. Мужики то местные были в целом не злые. Им просто было обидно, что в соседнем селе есть много евреев, и явно есть чем поживится, но местные крестьяне их туда не пускают. А у них только Давидка. А сколько ж у него брать можно, когда то белые, то красные, то синие, то зеленые? Ничего не осталось. Вот и рубанули его сгоряча. А он возьми, да и помри. Не хорошо получилось. Толи дело в 1905! Знатно они тогда повеселились. Хату слегка раструсили, горилку всю выпили, вещи там кое-какие. Галоши, например, у Давида были знатные, ни у кого в селе таких не было. Короче, хорошо погуляли. А зимой неудобно вышло. Мука, как всегда, закончилась, есть было нечего, пришлось к Давиду на поклон идти. Да вот галоши давидовы снять не догадались. И он бы может и не заметил ничего, так Рахелька, дочка его мелкая, под ногами крутилась, и калоши батины опознала. Давай кричать- Тятя, это же твои калоши, смотри. Но Давид ее молча в сторону отодвинул, и муки таки немного дал. Эх, хороший все таки мужик был, жаль, что так вышло. Просто не верили, что не привёз он из Америки, в которую он было с братьями подался, ничего. Хорошо же потом жил. Двор постоялый отгрохал, лошади у него были. К двадцатому , конечно, из того уже ничего не осталось. Но ни денег ни золота у Давида никто не нашёл. А ведь многие искали, многие. Может их и правда не было, денег этих?
После похорон папы стало ясно, что идея выдать Рахели замуж за взрослого, умеющего обеспечить семью мужчину, была гениальна. К двадцатому году, братья и сестры Иосифа разъехались кто куда. Брат Гирш – в Широкое, сестра Мирьям с мужем- в Умань, остальные ухали искать счастья за границу, и давно, ещё до первой мировой. Только младший, Иосиф, остался с отцом. Все детство он учился выделке шкур. Быть переписчиком, как брат и зять ему не хотелось. Нравилось парню работать руками, да и талант выгодно продать свою, или даже чужую работу, у него тоже присутствовал. За таким мужем, как за каменной стеной, твердила Рахели сваха. И только об одном она умолчала. Об истории появления Иосифа на свет, а другой причины обсуждать мать жениха у семейства Немировских и не было.
Жениху 31 год, сирота, живет один в доме, приятен на вид. Чего ещё хотеть в смутные времена?
Сыграли свадьбу, папа отвёз молодую жену к зятю в дом, а через год папу убили. И на шею Иосифа, кроме молодой беременной жены упала тёща с четырьмя маленькими детьми. Старшей было десять, а младшей всего три. И самое неудобное в этой ситуации было то, что Хая категорически отказывалась переезжать в Покотилово. В результате бедный Иосиф был вынужден мотаться из Покотилова в Троянку почти каждый день. Благо десять километров не самое большое расстояние в мире.
Через пару лет стало попроще, единственный сын Давида, мальчик с невероятной улыбкой, начал работать в магазине и жизнь как то наладилась. Одна проблема была у Иосифа, жена не рожала ему сына. Две дочки уже появились на свет, а мальчика все не было. Никого он не мог назвать именем своего отца, никого. Девочки Иосифа не интересовали до такой степени, что он даже отказывался их регистрировать. Рожай мальчика, -говорил он Рахели,- тогда всех и зарегистрируем.
Спорить с мужем было бесполезно, но к счастью, мальчик родился довольно быстро, всего то четыре года спустя первой девочки. Точных дат рождения Мили и Любы уже никто не помнил и поэтому их записали наобум. Как знали, что спустя годы, они все равно будут менять года рождений по своему вкусу.
Мальчик родился, хорошие времена НЕПа подходили к концу и Иосиф решил не дожидаться плачевного финала. Семейство решило перебраться в Одессу. Хая по прежнему не хотела никуда ехать, но даже ей было понятно, что всем детям нужно дать образование, а в селе этого не сделаешь. И поэтому семейство Ракит- Немировских в количестве десяти душ покинуло свои села и отправилось в город. Случилось это знаменательное событие в 1927, все члены семьи пристроились кто куда, и Иосиф перестал быть единственным кормильцем огромной семьи. Сестры его жены повыходили замуж и начали жить отдельно, дети росли. Иосифу показалось, что жизнь наконец то наладилась, но тут началась война. Всех мужей призвали на фронт, единственного брата тоже, и опять остался один Иосиф на всех сестёр Немировских, только у каждой из них уже было по ребёнку. И все они были девочками. Неизвестно какими правдами Иосифу удалось достать билеты на последний пароход, но факт остаётся фактом. Он впихнул все своё огромное семейство в эту дряхлую посудину и они отплыли от одесского берега. Город бомбили непрерывно, на их глазах был потоплен предпоследний пароход, а им повезло.
Через пару месяцев скитаний добрались до Казахстана. В крупных городах они были никому не нужны и их отправили в степь. Посёлок Мукры Талдыкорганского района, Алматинской области. Богом забытое место. Но и там Иосифу удалось сохранить всю семью. Почти всю . Маленькая племянница его жены, родившаяся перед самой войной, не выдержала дальнего пути и казахских морозов и умерла. Зато у самого Иосифа родился сын. Вдруг. В 54 года!!! Чудо чудесное, но зачем ему в таком возрасте снова младенец?? Вот-вот внуки пойдут, а он снова молодой папа. А сил ведь никаких нет. Двужильным был Иосиф, но от такой жизни сдавать начал. К счастью война подходила к концу, муж одной из сестёр, равно как и их брат, прошли войну от начала и до конца, и умудрились выписать своих родных назад в Одессу. Не всем так повезло.
Впрочем, возращение в Одессу не сильно облегчило Иосифу жизнь. У него на руках по прежнему находились почти все женщины Немировские и его собственная семья, обременённая младенцем. Надо было крутиться .
А где мог крутится старый еврей с Молдаванки после войны? Только на базаре. Вся Молдаванка что-то продавала и что-то покупала. Но очень скоро подобные продажи объявили спекуляциями и начали активно стыдить перекупщиков. А некоторых, как например, Иосифа, не просто стыдить, а запугивать. Они ходили вокруг него кругами, и рассказывали, что обязательно посадят, вот ещё раз поймают на перепродаже чего-либо и точно посадят. И останется его семья на всю жизнь с клеймом.
Михоелса уже убили, антисемитская кампания набирала обороты, и кто знает, чем бы закончилась вся эта история, если бы Иосиф, как и всегда, не принял решение самостоятельно. Он повесился в собственном дворе в 1948 году. А Рахели осталась одна, с пятилетним сыном на руках.
Рахели осталась одна. Ну то есть как одна. В большой еврейской семье одна даже если и захочешь не останешься.
Она продолжала жить в том же доме, куда вернулась вся семья после эвакуации. На 50 квадратных метрах проживало восемь человек. В тесноте, да не в обиде, как говориться, но все дети Рахели поместиться в квартиру мужа ее сестры не смогли. Больше всего Рахели было жаль старшую дочь, Милю.
Ещё в эвакуации послала девочку учиться в далёкий Ташкент. Оторвала от сердца, можно сказать. Уж больно просилась, как откажешь. Благо Иосиф со своими родственниками отношения поддерживал, и когда выяснилось, что его сестра из Умани была эвакуирована в Ташкент, никаких препятствий для Милиной учебы больше не осталось. И она уехала. Не прошло и полугода как выяснилось, что у неё появился парень. Появился и появился. Хороший парень, назвался Мишей. Ха, он такой же Миша, как она сама Рая. Но по документам она как была Рахель Давыдовна, так и осталась, а этот и в документах Мишей записан. Странно как то. Как и мужнина сестра – эвакуировался с Умани. Через племянницу они, собственно, и познакомились. Эвакуировался с мамой и сестрой. Все как положено. Только молодой он какой-то был, хотя рассказывал, что 22 года рождения и дата очень странная- 7 ноября. Повезло еврею, родился в день революции, вот уж удача так удача. Выходило, что он всего на месяц старше Милечки . И то, по документам. После свадьбы дочерей , Рахели ещё раз попыталась вспомнить в каких же годах на самом деле родились ее девочки. По всему выходило, что они таки постарше своих избранников, но зятья эту тему особо не любили.
Миля ,после учебы в Ташкенте, уехала в Свердловск. Туда же, за ней, уехал настырный Миша и в сорок шестом они расписались. И все было хорошо, пока Мила не забеременела. Как можно ходить с первым ребёнком без мамы под боком? Бросили они Свердловск и попытались было сунуться назад, в Одессу, но куда там. Работу Миша не нашёл, жильё не резиновое, пришлось отправляться им в Ташкент, к его маме. А свекровь то, не родная мать, это каждый знает, да и Ташкент не Одесса. Занесли девочке какую то заразу, еле выжила. Окончательно не угробили и на том спасибо. Только через год удалось им назад выехать, долго болела да и ребёнок беспокойный был. Приехали. Сначала радости море было, а потом стало ясно, что с двумя младенцами, и 9 взрослыми, все на тех же 50 метрах ну никак не выживешь. Благо старший сынок нашёл работу в Харькове , обстроился и начал всех вызывать. Туда Милечка с мужем и дочкой и поехала. Через пару лет и Рахели с младшеньким приехали. Зятю дали трёхкомнатную квартиру на первом этаже, родился внучек . Сенечка женился, а внучка вышла замуж. Так они и жили . Бабушка с внучком в одной комнате, Миля с зятем в другой, а внучка взрослая с мужем и правнучкой в третьей. Очень удобно было.
А потом Миля умерла.
Миля умерла. Нет для матери хуже кары, чем пережить собственного ребёнка . Чем она так провинилась перед Господом, было Рахели не понятно. Сначала Иосиф. Но он хотя бы сам принял это решение. А потом Миля. И ведь проверялась каждые полгода. И все равно проглядела болезнь. За три месяца ушла. Оставила мать на зятя и внучку. С зятя что взять. Он год погоревал и женился ещё раз. Все думали, что не сможет Миша оправиться после смерти любимой жены, а вон как повернулось. Оно и правильно, конечно. Ещё раввин говорил. Не гоже мужику одному быть. Не хорошо это. Но все равно как то странно получилось. Женился Миша и ушёл жить к новой супруге, а Рахили со внучкой осталась. Но жизнь у них не заладилась. Захотелось внучке самой пожить. Тоже можно понять. После стольких лет в коммуналке.
Вернулась Рахели в Одессу. К средней дочери. Там, конечно , все друг у друга на головах ходили, но Одесса какой никакой, а все таки дом. Сестры тут, братик. Тепло. Море. На море она не ходила. Не то здоровье уже, да и нога побаливала. Но мысль о море грела и запах, запах моря все равно растекался по Молдаванке. Может быть так работало только рахелино воображение, но ей хватало. Дочь со всеми домашними делами справлялась сама, а у матери все больше и больше оставалось времени на воспоминания. Вспоминала она и о том, что когда то не очень хотела, чтобы ее красавица Любочка выходила за инвалида. Он уже одноногим с войны вернулся, а потом ему и вторую ногу отрезали. Характер зятя это не улучшало, но с другой стороны, у ее собственного мужа характер тоже был не сахарный. Главное, что жили нормально, сына родили. А сын родил девочку. Это ведь главное, в еврейской то семье. Дети.
Все дети у Рахели женаты, у всех родились свои дети. И не только дети . Всех правнучек застала она. По какой то неведомой причине почти у всех ее внуков родились только дочки. Десять девочек и только один мальчик. Иосиф никого из них не застал. При нем то только одна внучка родилась, может если бы у Мили мальчик первым родился, то не ушёл бы. Но правнуком он был бы доволен. Есть кому фамилию дальше нести. Ну а ей – любые внуки в радость.
Недолго получилось у Рахели пожить в Одессе. Засобиралась семья дочери в Америку, а ей туда не очень то и хотелось. Как можно уехать в такие дали в таком почтенном возрасте? Тем более, что дочь ее старшая в этой земле осталась. Отказалась от переезда. Плакала Люба, отрывая от себя мать, но сделать ничего не могла. Взять в неизвестность пожилую женщину было невозможно, и Рахели отправилась обратно в Харьков, к среднему сыну. Впрочем там она уже совсем не понимала где находится, точнее она находилась в самом приятном для себя месте, своей памяти. Там все были живы и здоровы, она была молода, с ней снова были папа и мама и жизнь была полна приключений. Так проходили ее дни, так она и ушла. Вряд ли Рахели ощутила момент перехода, она просто шагнула вперёд и побежала по туннелю, потому что с другой его стороны ее давно уже ждала дочь.
One Reply to “Рахели”
Comments are closed.